В современном гражданском обороте объекты интеллектуальных прав все чаще становятся предметом повышенного внимания среди представителей бизнеса, в отношении результатов интеллектуального труда совершается множество различных сделок и возникает немало судебных разбирательств. Больше всего юридических дилемм связано с особенностями правовой защиты компьютерных программ. Такие программы представляют собой особый тип объектов, охраняемых по правилам литературных произведений, но с соблюдением ряда собственных правовых специфических нюансов.
Судебная практика по правонарушениям в отношении компьютерных программ
Одним из основных вопросов, возникающих в ходе выявления правонарушений, совершенных в отношении прав на компьютерные программы, является проблема определения объема юридического понятия “незаконное использование”. Фактически, использование программ, предназначенных для компьютерной среды, может осуществляться множеством различных способов, при этом некоторые из таких способов трактуются юристами неоднозначно, поэтому, нередко судам трудно вынести правильное решение. В таких ситуациях, направляющим правовым вектором может служить практика судов апелляционных и кассационных инстанций, в том числе практика Верховного Суда РФ.
Так, в июне прошлого года, коллегия по экономическим спорам, рассмотрев материалы кассационной жалобы по вопросу о правовой оценке хранении контрафактной компьютерной программы в памяти компьютера, пришла к интересным выводам, согласно которым не только сам факт записи нелегальной программы на компьютер составляет правонарушение в отношении объекта интеллектуальной собственности, но также и хранение такой программы в памяти ПК является самостоятельным правонарушением, при условии, что владелец компьютера не докажет, что хранение с его стороны было правомерным. Здесь надо отметить, что позиция ВС РФ кардинальным образом разошлась с позицией суда по интеллектуальным правам, который обосновал свое решение об отсутствии состава правонарушения, впоследствие отмененное ВС РФ, на выводах о том, что только лишь одно хранение в памяти ПК нельзя считать формой использования программы, а также на том, что нет доказательств того, что нелегальная программа была сохранена в памяти непосредственно ответчиком по рассматриваемому иску. Интеллектуальный суд также обратил внимание на то, что суду не было представлено доказательств какого-либо использования компьютеров, в памяти которых хранилась нелегальная программа, в хозяйственной деятельности компании.
Категорически не согласившись с доводами Интеллектуального суда, Верховный Суд высказал собственную правовую позицию, обосновав при этом следующие правовые принципы:
Если конкретный способ незаконного использования не закреплен в нормах ГК, можно обратиться к иным правовым нормам, в том числе к международным правовым документам!
Как справедливо указала коллегия по экономическим спорам, правовая норма статьи 1279 ГК РФ не дает исчерпывающего перечня возможных способов незаконного использования литературных и иных произведений и предполагает, что данный вид правонарушения может быть совершен и другими способами. При этом, судьи Верховного Суда обратили внимание на то, что в некоторых документах международного права, принятых РФ, содержится указание на то, что хранение соответствующих охраняемых объектов в цифровой форме непосредственно в предмете электронно-вычислительной техники является одной из форм воспроизведения. А воспроизведение, согласно действующему законодательству, представляет собой способ использования.
Презумпция вины. При обнаружении контрафактной продукции ответчик сам должен доказывать свое невиновное поведение.
Такой подход был мотивирован выводом о том, что само по себе появление контрафактной программы в компьютерах ответчика не было случайным и могло быть возможным только посредством совершения активных действий по сохранению соответствующих файлов в память ПК. Поэтому владельцу компьютера было предложено опровергнуть предположение суда о неправомерности его действий, предъявив соответствующие доказательства правомерного приобретения программы. Иными словами, Верховный Суд презюмировал, что компания, являющаяся владельцем компьютера, в памяти которого была обнаружена контрафактная программа, сама осуществила запись нелегальной программы в память цифрового устройства, поскольку доказательств обратного ответчиком представлено не было, чем осуществила незаконное использование объекта интеллектуальной собственности. На основании вышеизложенной позиции Верховного Суда, компания-правонарушитель была привлечена к юридической ответственности за нарушение интеллектуального права.
